— Привет, привет! — воскликнул он. — Ну, повороты, как в романе! Думаю, вы уже слышали последнюю новость!
— Слышали, — кивнул Аллен. — Где посольская машина?
— Где? На полпути сюда. Ваш добряк Гибсон и его топтуны роются под сиденьями в поисках бомбы. Твоей жене я уже не был нужен и уехал чуть раньше. Зайдешь?
Аллен извинился и остался на месте, с облегчением следя, как Бумер входит в посольство. Человек за рулем полицейской машины говорил в микрофон:
— Мистер Аллен только что прибыл, сэр. Да, сэр.
— Все в порядке, — Аллен опустился на сиденье рядом с ним.
На связи был Гибсон.
— Вы уже в курсе? — спросил он. — Мы пока ничего не нашли, но еще не закончили.
— Вы слышали голос?
— Нет. Он звонил в Ярд. Вероятно, говорил через платок.
— Мужчина или женщина?
— Очень странный голос. Какой-то пискливый шепот. Утверждают, что звучал он перепуганно или возбужденно. Вот что передали — в дословной записи: «Это Скотланд-Ярд? В машине нгомбванского посольства бомба. Ждать осталось недолго». Откуда звонили, выяснить не удалось. Полагали, что машина еще стоит перед вашим домом и потеряли несколько минут, пока выяснили, где она на самом деле. Все мои ребята по тревоге моментально собрались на месте. Да, вот еще: аноним немного шепелявил.
— Черт возьми, но это совершенно естественно! Как еще он мог бы говорить через платок? Кто сейчас в Каприкорн?
— Парень с этюдником и красками.
— Я его знаю. Больше никого?
— Нет, — ответил Гибсон, — остальных я отозвал сюда. — И хмуро добавил: — Моя задача — охранять этого проклятого черного жеребца, от которого у меня уже голова болит. Работенка — не позавидуешь.
— Знаю, Фред. Чертовски противная работа. Я вернусь на Каприкорн. А вы?
— Пойду снова к этой чертовой машине. Признаюсь, — пожаловался Гибсон, — я бы предпочел, чтобы на него совершили настоящее покушение. Ей-богу.
Аллен был уже готов сказать что-нибудь в утешение, когда его позвали к рации в его машине. Докладывал одаренный сержант Джейкс.
— Сэр, — возбужденным голосом начал он, — должен вам кое-что сообщить.
— Что?
— Перед тем как возникла паника вокруг бомбы, сюда пришел тот полковник, простите, не помню фамилии, и начал жать звонок на двери. Тут началась вся эта паника. Парень, который караулил в машине возле входа в пассаж, проезжал мимо и так, мимоходом, через окно машины мне сказал, что объявлена общая тревога. Пока я с ним говорил, из гаража выехал большой грязный грузовик и закрыл мне вид на керамическую мастерскую. Поскольку я получил от вас указание ни при каких обстоятельствах не трогаться с места, пришлось остаться там. Коллега в машине уехал. Между тем перед грузовиком образовалась пробка. Я все еще не видел мастерскую, но слышал, как полковник ругается. Он выкрикивал что-то вроде; «Черт возьми, откройте эти проклятые двери и впустите меня!» Шофера принялись жать на клаксоны, и все это продолжалось минут пять, не меньше, сэр.
— Мог ли кто-то… могли за это время выйти из мастерской две весьма тучные особы?
— Полагаю, нет, сэр, ибо когда улица очистилась, полковник все еще стоял у дверей мастерской и продолжать жать на звонок. Он занят этим до сих пор. И все еще кричит, но уже не так громко. Полагаю, он изрядно набрался. Что мне делать, сэр?
— Где вы?
— Торчу за своим мольбертом. Подумал, что могу рискнуть и доложить. Останетесь на приеме, сэр?
Из наушника донесся уличный шум. Потом снова раздался голос сержанта.
— Я в пассаже перед гаражом, сэр. Пришлось спрятаться. Человек из подвала по Уол, дом один, миновал Каприкорн Плейс и направляется к мастерской.
— Возвращайтесь к этюднику и продолжайте наблюдение.
— Слушаюсь, сэр.
— Я скоро буду. Конец связи. — Аллен повернулся к шоферу. — На Каприкорн Сквер. Так быстро, как сможете, только без сирены.
— Что все это значит? — спросил Фокс. Аллен объяснил, и Фокс заметил, что художник — сообразительный парень, хоть и одет на манер бродяги. Фокс страдал предрассудками в отношении «карикатурно разодетых полицейских». Его собственный вкус, если речь шла о маскировке, ограничивался старым рединготом из донейгельского твида и старомодной матерчатой шляпой. Этот реквизит с удивительной эффективностью скрывал его внешность.
На Каприкорн Сквер Аллен сказал:
— Будет лучше, если мы разделимся. Шеридан-Гомес — единственный член банды, который нас не знает. Остальные могли запомнить по допросу после приема. У вас с собой ваша ночная рубашка?
— Если вы имеете в виду мой редингот — да. Сзади в машине.
— А головной убор?
— Свернут в кармане.
— Когда переоденетесь, пройдитесь через сквер и Каприкорн Плейс к мастерской. Я пойду по Уол и Мьюс. Перед керамической мастерской встретимся.
Фокс оделся и ушел; выглядел он, как северо-ирландский бакалейщик на каникулах. Аллен, свернувший на Каприкорн Уол, походил на себя самого.
Люси Локкет, которая грелась на солнышке перед домом номер один, заметила его и выгнула спину.
«Люди Гибсона скоро вернутся на свои места», — подумал Аллен. Пока их видно не было.
На Каприкорн это были самые оживленные часы. В обе стороны непрерывными потоками тянулись автомобили. Аллен воспользовался этим, чтобы незаметно приблизиться к магазинчику с товарами для дома на углу Мьюс. Оттуда открывался вид на всю Мьюс до самой керамической мастерской на противоположном конце. Время от времени в поле зрения появлялся и талантливый сержант Джейкс у мольберта, но чаще его закрывали машины, выезжавшие или въезжавшие в гараж. Керамическая мастерская тоже появлялась и исчезала, как заставка телевизионной рекламы. Там все еще торчал полковник Кобурн-Монфор, прислонившийся к входной двери, а рядом с ним — Гомес. И тут, как по мановению волшебной палочки, рядом появился Чабб, и они о чем-то заспорили. По Мьюс проехал грузовик, остановился перед «Наполи», и грузчик принялся снимать коробки и ящики, совершенно закрыв обзор.
Между «Наполи» и гаражом, рядом с цветочным магазином, помещалось маленькое бистро, которое именовалось «Бижу». В хорошую погоду хозяин выносил на тротуар четыре столика и подавал тут кофе и сладости. Один столик как раз освободился. Аллен миновал грузовик и цветочный магазин, подсел к столу, заказал кофе и закурил трубку. К керамической мастерской он был обращен спиной, но все прекрасно видел отраженным в витрине.
Гомес и Чабб все еще стояли неподалеку от двери. Полковник опирался на нее, явно утратив способность соображать. Чабб едва не кусал пальцы. Гомес, очевидно, заглядывал внутрь сквозь щель в шторах, закрывавших витрину.
Потом к ним присоединился инспектор Фокс, пришедший с Каприкорн Плейс. Вел он себя так, словно искал нужный адрес. Подойдя к дверям, Фокс надел очки и прочитал объявление:
«Закрыто — прием товара».
Видимо, он о чем-то спросил Гомеса, но тот пожал плечами и повернулся спиной.
Фокс побрел дальше по Мьюс. Остановился у талантливого сержанта Джейкса, снова надел очки и склонился над этюдником. Аллен с наслаждением наблюдал, как его коллега выпрямился, со знанием дела склонил голову к плечу, отступил на шаг-другой, извинился перед прохожим, которому преградил дорогу, и продолжил путь. Подойдя к его столику, инспектор спросил:
— Простите, здесь не занято?
На что Аллен ответил:
— Нет, располагайтесь.
Фокс сел, заказал кофе, а когда его обслужили, спросил Аллена, который час.
— Да плюньте вы на это, — не выдержал Аллен. — Никто за нами не следит.
Но оба продолжали делать вид, что идет случайный разговор между чужими людьми.
Фокс заметил:
— Странная компания. Ведут себя так, словно друг друга не знают. Полковник окончательно готов. Достаточно ткнуть в него пальцем, и рухнет на землю.
— А что с мастерской?
— Ничего не видно. Витрина почти целиком затянута шторой и внутри темно.
Подув на пену, он пригубил кофе.
— Они в весьма плачевном состоянии. Гомеса бьет дрожь, и он смертельно бледен. Похоже, с ним могут быть проблемы. Полагаете, Санскриты улизнули, сэр?
— Вряд ли, это должно было произойти совсем недавно, но ведь Санскрита видели возвращавшимся домой в пять минут десятого.
— Наблюдатель с красками убежден, что за время его дежурства уйти они не могли.
— Но он же помнит, что бегал в пассаж, чтобы связаться со мной. К тому же, как только объявили тревогу, все люди Гибсона покинули свои посты. Нет, я не думаю, что они улизнули. Надеюсь, нет. По-моему, они там что-то затевают.
— Что тогда будем делать? — спросил Фокс у своего кофе.
— У меня есть ордер на обыск. И можете быть уверены, Фокс, что в этой ситуации я им воспользуюсь. Понимаете, — продолжал Аллен, спокойно глядя на облака и посасывая трубку, — возможно, там мы угодим в какой-то переплет. Вернитесь к машине и вызовите подкрепление. Люди Фреда уже должны вернуться. Как только они будут на месте, мы начинаем. Сигнал получите по радио.